5

Товарищи кубинские поэты,
Как быстро мы сдружились и сошлись!
За сутки пролетев три части света,
Я спутал вашу даль и нашу близь,
И в полдень, полный влажности и зноя,
Мы на Ведадо разговор вели
С московской откровенностью ночною,
Поскольку в ночь вплывал мой край землм.
Как мы сердца друг другу открывали
По вечерам, когда в Москве рассвет,
Танцуя на июльском карнавале
Под звон гитар и росплески ракет!

Но всюду — на плантациях, на пляже,
В зелёных двориках пустынных вилл —
Один какой-то общий нерв на страже
Как бы под током постоянным был.
В пяти минутах самолёта — Штаты,
А значит, зоркий глаз необходим.
Фидель с Геварой вышли на плакаты:
«Отчизна или смерть!
Мы победим!»

Тревога нас объединяла тоже
В час откровенных споров и бесед,
Хоть наша Революция моложе —
На целый век — на сорок с лишним лет.
У Революций
Общие тревоги,
Но разное звучание имён,
У Революций
Разные пороги,
Но общий ветер в парусах знамён,
У Революций
Общие надежды,
Но сроки и пароли не одни,
У Революций
Разные одежды,
Но песни все — одна другой сродни.

Притихли барабаны и гитары,
Распался серпантина лёгкий плен,
Когда взялся читать стихи Гевары
Неугомонный Николас Гильен.
Я понял, что души не успокою,
Пока на русский не переведу
Стихов, написанных его рукою
До Кубы — в пятьдесят шестом году.
Ещё мечтая о великом деле,
Готовя яхту «Гранма» — весь их флот,
Стихи назвал Гевара
«Песнь Фиделю»,
Послушайте их точный перевод:

«Пойдём
Встречать зарю на острове твоём,
Похожем на зелёного каймана…
Рванемся в бой неведомым путём.
Пойдём
И, все преграды прошибая лбом,
Увенчанным повстанческой звездою,
Победу вырвем или смерть найдём.

Когда раздует тлеющие угли
Костра
И вздрогнут, пробудившись, джунгли,
Когда ты берег огласишь пальбой,
И мы — с тобой!
Когда пообещаешь ты народу
Аграрную реформу и свободу
И гуахиро увлечёшь борьбой,
И мы — с тобой!
Когда свершится — поздно или рано —
Сверженье ненавистного тирана,
Навяжешь ты врагу последний бой,
И мы — с тобой!
Опасен недобитый хищник будет,
Но за тобой пойдут простые люди,
Горды солдатской честною судьбой,
И мы — с тобой!
Мы победим во что бы то ни стало,
Гавана слышит клич твой боевой.
Дай мне винтовку
И укрытье в скалах,
И больше ничего.
А если нас постигнет неудача,
Мы встретим поражение не плача,
Платком кубинским бережно накроем
Останки воевавших как герои.
За честь Америки — она светлей всего…
И больше ничего…»

Я пережил нелёгкие минуты,
Переводился трудно этот стих,
Запястья разболелись так, как будто
Армейским тесаком кромсали их.
Не знаю, это стих обыкновенный,
Прекрасный, слабый иль ещё какой,
Но строки — словно вздувшиеся вены,
И созданы они его рукой,
Его рукой, отрубленной в Игере,
В ложбине Юро,
В шестьдесят седьмом,
Рукой, приговорённой к высшей мере
И воровато спрятанной потом.
Не знает мир, куда и как исчезли
Отрубленные руки храбреца.
А если их ещё найдут?
А если
Легенде о Геваре нет конца?

6

Чудес и яви близкое соседство —
Отличье века, нашей жизни суть.
Легенда есть, что вырванное сердце,
Как факел, людям осветило путь.
Продолжим нить легенды этой старой
Фактическою справкою о том,
Как возвратились руки Че Гевары
На остров Кубу,
В свой походный дом.
Ещё и года не прошло с момента
Разгрома партизан,
Убийства Че —
В Боливии, из сейфа президента,
Дневник бойца таинственно исчез,
Исчез —
И оказался вдруг в Гаване
И, перелистан всеми на миру,
Печальными и чистыми словами
Затрепетал, как знамя на ветру.
И после заточенья и разлуки
Путями, неизвестными пока,
Вернулись
Заспиртованные руки
Вослед за возвращеньем дневника.
Те руки, что могли махать мачете,
Рубя тростник,
Рубя тростник,
Рубя тростник до судорог в плече.
Те руки, что на банковском билете
Поставили скупую подпись:
«Че».
Я в нарушение сюжетных правил
Не расскажу подробно, кто и как
Реликвию в Гавану переправил.
То был наш новый друг
И старый враг.
Он был причастен – верьте иль не верьте —
К охоте на Гевару,
А потом
Прочувствовал величье этой смерти
И стал её курьером и рабом.

На тропах наших виражи крутые,
Порою — только из беды в беду.
В колоннах мира — не одни святые,
И это следует иметь в виду.

Но мы идём.
И нас всё больше в мире.
Мы жаждем, чтоб во всех краях Земли
Все сгорбленные плечи распрямили
И все слепые зоркость обрели.
Себя всегда судить готовы строго,
Мы остаёмся добрыми к другим,
Мы верим, что священная тревога,
Владея нами, передастся им.
Вся наша жизнь — подобие залога:
«Отчизна или смерть!
Мы победим!»

Ну вот и вся легенда о Геваре
И о его отрубленных руках.
Мы о живом о нём погоревали,
А он уже как памятник в веках.
Но расстановка сил не изменилась —
Есть жизнь и смерть,
Война и мир,
Они и мы,
Звезда-земля дымится, как дымилась
В противоборстве пламени и тьмы.
Враг держит нас, как прежде, на прицеле,
На ближних и на дальних рубежах,
А всё же руки смерти не сумели
Бессильных рук Гевары удержать,
Но кто поверит, что в них силы нету?
Его характер мягок был и крут.
Из крепких рук героя
Эстафету
Сегодняшние рыцари берут.

Когда ты в их глазах заметишь слёзы,
Отшутятся – сражений горек дым.
Над южным континентом слышен лозунг:
«Отчизна или смерть!
Мы победим!»

Source